Введение

История восточнославянских племен периода начала формирования древнерусского государства отражена в письменных источниках крайне неполно и противоречиво. Воссоздать на основе этих материалов достоверную картину жизни и развития как всего славянского населения, так и отдельных его групп не представляется возможным. Поэтому особое значение приобретает использование данных иных исторических дисциплин, прежде всего археологии. Ее развитие на протяжении XIX—XX вв. привело к тому, что археологический материал превратился из преимущественно иллюстративного в основной, а порой и в единственный источник для решения ряда важнейших исторических вопросов.

Одна из тенденций, проявившаяся по мере расширения фактической базы славянской археологии,— уменьшение территорий, на материалах которых стало возможным делать те или иные исторические выводы. Так, вслед за обобщающими работами, посвященными всей территории Древней Руси [Третьяков П. Н., 1953; Ляпушкин И. И., 1968; Рыбаков Б. А., 1982; Седов В. В., 1982; Толочко П. П., 1987 и т. д.] и отдельным славянским объединениям [Ляпушкин И. И., 1961; Никольская Т. Н., 1981; Сухобоков О. В., 1975, 1992; Москаленко А. Н., 1981; Вин-ников А. 3., 1995; Григорьев А. В., 2000 и т. д.], появляется все больше исследований, предмет которых — славянское население небольших регионов [Русанова И. П., 1973; Узянов А. А., 1985, 1993; Григорьев А. В., 1988; Куриленко В. Е., 1990; Приймак В. В., 1994; Моргунов Ю. Ю., 1996 и т. д.]. Очевидно, что в итоге подобная конкретизация может привести к уточнению, а в ряде случаев — к полному пересмотру многих из устоявшихся взглядов на вопросы становления Русского государства.

Предлагаемая работа посвящена небольшому региону земли вятичей и должна послужить лучшему пониманию истории этого крупного объединения восточных славян. Выбор в качестве предмета изучения территории бассейна р. Упа обусловлен несколькими причинами. С одной стороны, эта небольшая река, протекающая по территории всего одной области (протяженность 345 км, площадь бассейна 9510 кв. км), объединяет в единую систему реки Ока и Дон. Правый приток р. Упа, р. Шат, и р. Дон имели своим истоком Иван-озеро (ныне поглощенное Шатским водохранилищем). Эта особенность неоднократно отмечалась средневековыми авторами [Герберштейн С, 1988. С. 137; Книга Большому чертежу, 1950. С. 78]. Вероятность существования в древ-

[6]

ности водного пути по р. Упа весьма высока [Загоскин Н. П., 1910. С. 220]. В пользу этого предположения говорит не только нахождение региона между территориями, занятыми в интересующее нас время славянским населением Подонья и верхнеокскими вятичами, но и концентрация в бассейне р. Упа и прилегающих районов Поочья кладов, содержащих куфические монеты [Черепнин А. И., 1892. С. 12].

В то же время уровень изученности региона, вплоть до последних лет, оставался крайне низким. В обобщающей работе Т. Н. Никольской, посвященной земле вятичей, по р. Упа указаны лишь два памятника раннего (VIII—X вв.) периода: это городище у с. Супруты и расположенные поблизости курганы у д. Тризново [Никольская Т. Н., 1981. С. 25. Рис. 2]. Следует отметить, что к моменту написания указанной работы были известны также городища у д. Снедка, Щепилово, Тимофеевка, Торхово и ряд других [Ляпушкин И. И., 1968. С. 77; Никольская Т. Н., 1959. С. 147], однако данные о них не были достаточно широко освещены в литературе. Некоторые из поселений имели иную, не славянскую, культурную интерпретацию. Так, в материалах селища, примыкающего к городищу у д. Торхово, не фиксировались находки, относящиеся к славянскому периоду [Изюмова С. А., 1953. С. 70; Миронова В. Г., 1978. С. 74], к мощинской и древнерусской культурам относились находки с городища и селища Кетри [Изюмова С. А., 1953. С. 75]. Словом, специальных работ, посвященных славянскому населению р. Упа, в настоящее время не существует.

Таким образом, интересное географическое положение региона и почти полное отсутствие данных о расположенных в нем памятниках славянской поры делают предлагаемую работу весьма актуальной.

История археологического изучения Тульской области достаточно полно освещена во введении к 1-й части «Археологической карты России» [1999. С. 13—20]. Поэтому коснемся лишь истории изучения памятников славянского периода. Начало работ в этом направлении, как и на сопредельных территориях, относится к XIX в. В то время основное внимание исследователей было сосредоточено на выявлении и первичной фиксации памятников различных эпох. Для славянского периода в первую очередь отмечались памятники, имевшие яркие внешние признаки, т. е. городища и курганы. Так, в 1851 г. упоминаются городища у с. Лобынское и д. Торхово [Сахаров И. П., 1851. С. 17, 18]. К кон. XIX в. уже были учтены почти все городища, так или иначе связанные со славянским населением. Это городища Кетри, Свисталовка, Супруты, Тимофеевка, Торхово [Поляков И. С, 1880. С. 1—8; Борисов В. М., 1879. С. 240—245; Горожанский Н. Н., 1884; Троицкий Н. И., 1904. С. 3—8]. На территории Верхнего Поочья, непосредственно прилегающей к изучаемому региону, в это время проводятся первые раскопки городищ, селищ и курганов [Теплов Н. В., 1899. С. 15—20; Город-цов В. А., 1900. С. 1—24; 1905. С. 521, 527; Булычев Н. И., 1899. С. 7— 12 и т. д.]. Начальный этап изучения территории можно продлить вплоть до Второй мировой войны. Так, в 20—30-е гг. проводится более полное обследование уже известных памятников, а также выявляются новые. Наиболее активно эту работу ведут М. А. Дружинин и Г. А. Доррер [Арх. ИИМК, ф, 2, 1936, № 249; ф. 35, 1938, № 33; 1939, № 34]. Ими были найдены и первично изучены городища у д. Снедка, Слободка [Арх. ИИМК, ф. 35, 1939, № 34] и курганы уд. Тризново.

Значительная активизация работ по славянской проблематике в Тульской области и, в частности, по р. Упа связана с деятельностью С. А. Изюмовой. В ходе планомерных многолетних работ исследователем были осмотрены все известные на тот момент памятники [Изюмова С. А., 1953; Арх. ИА РАН, Р-1: №№ 609, 761, 840, 1009], при этом на

[7]

городищах у д. Щепилово и Снедка исследовались валы и отчасти площадки городищ [Арх. ИА РАН. Р-1: №№ 761, 840, 1009. Л. 5, 6]. Были произведены раскопки двух сохранившихся курганов у д. Тризново [Изюмова С. А., 1961. С. 252—258], а также проведены крупные стационарные исследования на Супрутском городище. К сожалению, материалы Супрутского городища, раскопки которого велись в течение 1955, 1956, 1967, 1969—73 и 1976 гг., были опубликованы лишь отрывочно и в настоящее время не могут быть использованы в полной мере. В еще большей степени сказанное относится к городищу у д. Щепилово (см. Каталог памятников).

В конце 60-х гг. XX в. начинаются работы в зоне затопления проектируемого Верхнеупинского водохранилища. В это время проводятся достаточно полные разведки по верхнему течению р. Упа и по р. Уперта. В ходе последних было найдено множество открытых поселений различных эпох, в том числе и славянского периода. Грубая лепная керамика славянского облика была выявлена на поселениях Бутырки и Чифировка, на двух поселениях у д. Уткино [Арх. ИА РАН. Р-1: № 4056]. Позже в рамках того же проекта на поселениях Свисталовка и Утки-но-1 М. Е. Смирновой были произведены охранные раскопки [Арх. ИА РАН. Р-1: №№ 13613, 15436].

С началом работы над составлением «Свода памятников истории и культуры Тульской области» интерес к региону вновь активизировался [Миронова В. Г., 1978. С. 74; 1979. С. 73—74; 1980. С. 64; Патрик Г. К., 1983. С. 75—76; 1985. С. 74—75]. Сотрудниками Института археологии В. Г. Мироновой и Г. К. Патрик было обследовано большинство известных ранее памятников. При этом в процессе их паспортизации были сняты качественные инструментальные планы и дано по возможности полное описание собранного материала. Кроме того, в ходе разведок были выявлены и зафиксированы десятки новых памятников различных эпох. Однако среди вновь открытых практически отсутствовали памятники кон. I тыс. н. э.

Качественные изменения наших представлений о славянских памятниках региона произошли за последнее десятилетие в результате деятельности тульских археологов. Силами областного управления охраны памятников истории и культуры, Тульской археологической экспедиции и экспедиции Тульского областного краеведческого музея было начато и продолжается по сей день сплошное обследование территории области, в том числе и по р. Упа. В результате к настоящему времени уже выявлено более 20-ти ранее не известных памятников интересующего нас времени, прежде всего открытых поселений [Арх. ИА РАН. Р-1: №№ 15612, 16550, 18348, 20271; Шебанин Г. А. Арх. ИА РАН. 1999; Воронцова. М. Арх. ИАРАН. Р-1, 2000; Фомин К. Н. Арх. ИАРАН. Р-1. 2000]. Кроме того, весьма активно ведутся стационарные исследования. Так, новые раскопки на Супрутском городище позволили несколько уточнить характер этого уникального памятника [Шеков А. В., 1996. С. 201; Григорьев А. В., Узянов А. А., Шеков А. В., 1996. С. 67—69; Григорьев А. В., 2001. С. 77; 2002. С. 138, 139], исследования городища у д. Тимофеевка выявили некоторые черты позднеславянских памятников региона [Шеков А. В., 1996. С. 202; Григорьев А. В., Шеков А. В., 1998. С. 19—21; Григорьев А. В., 2000. С. 92, 93; 2001. С. 76, 77]. В результате раскопок на «заречном» участке селища уд. Торхово были обнаружены яркие следы поселения кон. I тыс. н. э., ранее здесь не фиксировавшиеся [Гриценко В. П., 1997. С. 101; Григорьев А. В., 2000а. С. 91, 92; 2001. С. 76]. В последние годы Г. А. Шебаниным проводятся раскопки на поселении у д. Слободка на р. Шат, А. М. Ворон

[8]

цовым исследуется городище у с. Щепилово [АКР. Тульская обл. Ч. 2. С. 133, 134. № 1304; Воронцов А. М., 2003. С. 104].

Результаты многолетних исследований на территории Тульской области нашли отражение в вышедших недавно томах «Археологической карты России» [АКР. Тульская обл. Ч. 1, 2]. В этом издании учтены практически все памятники, материалы которых используются в предлагаемой работе. Однако в силу специфики «Археологической карты» сведения о памятниках приведены в ней в сжатом виде и не всегда достаточны для более детального исследования. Характеристики многих объектов даны по материалам отчетов и предварительных публикаций и часто повторяют неточности, содержащиеся в первоисточниках. К примеру, в ряде отчетов раннекруговая керамика обозначена как «лепная с примесью песка», памятники, датированные 2-й пол. I тыс. н. э., в реальности могут быть отнесены к двум различным культурам — мо-щинской или роменской и т. д. С учетом вышесказанного в работе приводится свой «Каталог памятников», по возможности исправленный и дополненный.

Потенциал неоткрытых памятников довольно велик. Здесь и памятники, расположенные в еще не охваченных сплошными разведками районах, прежде всего по притокам р. Упа, а также ряд поселений и курганов, культурная интерпретация которых неизвестна либо ошибочна. Многие материалы, полученные в ходе разведок, определены авторами в самых широких хронологических рамках как относящиеся к раннему железному веку или I тыс. н. э. в целом. Подобная дискретность объясняется чаще всего малочисленностью и невыразительностью подъемного материала, а также недостаточной осведомленностью авторов в области материалов указанного периода. Продолжение работ по выявлению новых памятников, равно как и проверка объектов с сомнительной культурно-хронологической интерпретацией, может значительно расширить фактическую основу исследования.

На сегодня в распоряжении автора имеется небольшой, но все же достаточно представительный материал, который позволяет, пусть в самых общих чертах, реконструировать основные события, происходившие в регионе на рубеже тысячелетий. Предлагаемая работа не претендует на полноту и окончательность выводов. Продолжающиеся полевые исследования могут внести в нее значительные коррективы. Поэтому задачей автора является лишь обобщение известных данных, введение в научный оборот новых материалов, а также прослеживание основных, наиболее очевидных тенденций в его развитии.

Подготовка настоящей работы была бы невозможна без помощи коллег из Тулы и Москвы, за что выражаю им свою глубокую благодарность. Прежде всего это касается права на использование неопубликованных материалов, любезно предоставленных А. М. Воронцовым, В. П. Гриценко, Ю. Г. Екимовым, Р. В. Кляниным, М. Е. Смирновой, Г. А. Шебаниным и А. В. Шековым. Определение куфических монет, найденных за последние годы в регионе, а также хранящихся в фондах ТОКМ, было произведено старшим научным сотрудником ГИМ А. В. Фоминым. Значительная часть иллюстраций, используемых в работе, выполнена М. А. Воронцовой.

[9]