Возникновение и развитие на территории досоветской Беларуси «трезвенного движения»

Исторические корни массового “трезвенного движения” начинаются с крестьянского движения, направленного против откупной системы. Оно явилось существенным элементом антикрепостнической борьбы в период революционной ситуации 1859–1861 гг. По неполным данным, им было охвачено свыше 90 уездов в 32 губерниях Европейской России. Инициаторами и главными участниками движения были государственные крестьяне, наиболее страдавшие от откупов.

Движение за трезвость возникло сначала в Гродненской, Ковенской и Виленской губерниях и затем распространилось в центр России, а также по Среднему и Нижнему Поволжью.

Движение за трезвость началось в белорусско-литовских губерниях не случайно. Здесь раньше, чем в других местах России, откупная система достигла своего развития, чему во многом способствовала иная, чем по стране, организация питейного дела. Белорусские губернии принадлежали к числу так называемых “привилегированных”. “Особое” положение привилегированных губерний заключалось в том, что откупа распространялись только на города с двухверстной от них чертой, в остальной местности право на производство и продажу спиртных напитков предоставлялось помещикам. За это право они обязаны были уплатить сравнительно невысокий налог казне. Некоторые помещики отдавали продажу вина в своих деревнях на откуп, предоставляя откупщикам дополнительные льготы. По договорам, заключаемым помещиками с откупщиками, их крестьяне “ничего для себя нужного нигде ни у кого не покупали и в долг не брали, как только у сих откупщиков, и никому из своих продуктов ничего не продавали... а сии, покупая от крестьян и, продавая им втрое дороже и дешевле истинных цен, обогащаются барышами и доводят поселян до нищеты...”. Помещичье винокурение для белорусских крестьян являлось также источником дополнительных феодальных обязанностей: они должны были охранять винокурни, доставлять сырье, дрова и т. д.

В таких условиях резко возросли продажа и потребление алкоголя. В пяти западных губерниях одно питейное заведение приходилось на 320 человек, в то время как в среднем по России – на 1945 человек. Потребление водки в 1858 г. составило 1,52 ведра на человека в год при 0,54 ведра в среднем по России.

Откупная система способствовала окончательному обнищанию крестьян. Водка стала своеобразным налогом, в полтора раза превышающим оброк, который крестьянское хозяйство платило казне.

К концу 50-х гг. в период обострения в стране революционной ситуации перед отменой крепостного права образовалось массовое народное движение за трезвость, которое показало, что народ вопреки высокомерному мнению о мужиках-пьяницах может жить без водки. В мае 1858 г. в Гродненской губернии были образованы первые “братства трезвости”.

Организация обществ трезвости происходила следующим образом: заводились специальные книги (обычно священниками), которые хранились в костелах. На первой странице на русском и польском языках записывалось обещание никогда не употреблять водки. Желающие вступить в общество записывали свои фамилии после текста обещания. Нарушившему обет грозило “божье проклятье”.

В борьбе за трезвость крестьяне полагались не только на бога. Мирские приговоры налагали на нарушителя штраф пли телесное наказание – 25 ударов палками. В отдельных местах меры общественного воздействия были и построже: провинившемуся на спину прикрепляли доску с надписью “Пьяница” и с барабанным боем водили вокруг села. В Волковысском уезде новобрачных за употребление спиртного заставляли пить мыльную воду.

Движение за трезвость быстро ширилось. В мае 1859 г. оно захватило не только крестьянские поселения, но и города и местечки. Так, в Ошмянах из 1725 жителей 900 вступили в братство трезвости. По подсчетам Н.Н.Зайцева, в Гродненской губернии движение охватило 22 850 человек из Бреста, Кобрина, Слонима, Пружан. Максимального расцвета движение трезвости достигло в середине 1859 г. По неполным данным, около полумиллиона человек в 17 из 24 белорусских поветов Виленской, Гродненской, Витебской и Минской губерний вступили в активную борьбу с винным откупом.

Почти одновременно с Гродненской, Ковенской и Виленской губерниями движение началось в Саратовской и Тульской. “Еще прежде, – писал Н.А.Добролюбов о Виленской губернии, – некоторые здешние цехи, в особенности сапожный и столярный, сделали между собою добровольное условие следить друг за другом и всеми мерами отвращать пьянство. Они решали, между прочим, что всякий, нарушивший обет в первый и во второй раз, должны уплатить штраф, а в третий раз лишается звания, так, например, мастер поступает в подмастерье, подмастерье в ученики, а ученики на известное время совсем удаляются из цеха”.

Документальных материалов о распространении движения за трезвость в Могилевской губернии исследователями не обнаружено, хотя и в этой губернии доход от продажи спиртных напитков в 1859 г. снизился на 8%. В Минской губернии, где движение охватило 19,1% населения, сокращение потребления водки составило: в 1859 г. 110179 ведер, в 1860 г. 75818 ведер.

Массовый отказ от употребления алкоголя привел к тому, что производство и продажа спиртного перестали приносить доход. Только в Минской губернии были закрыты 35 помещичьих винокурен, во многих местах пустовали шинки. Откупщики не могли мириться с таким положением дел. “О старании самого откупа соблазнить крестьян, – писал Н.А.Добролюбов, – нечего и говорить, ...откупщики в Виленской губернии ставили сначала восемь грошей за кварту вина вместо прежних четырнадцати, потом вино подешевело в шесть раз; наконец – перед корчмами выставляли иногда даже даровое вино... Ничего не помогало”.

Бойкот винных откупов принимал различные формы. Кроме письменных обязательств не принимать спиртного были и устные договоры. В ряде мест крестьяне без всяких договоров прекращали пить спиртные напитки, устанавливая твердые нормы их употребления в таких случаях, как свадьба, крестины, похороны и т. д.

Вместе с тем крестьянская борьба за трезвость еще не была сознательной борьбой с алкоголем как с ядом, смертельно опасным для человека. В зароках, принимаемых на сходах, как правило, оговаривалось время, в, течение которого нельзя было употреблять спиртное – весь год, “с начала зимы до весны” и т. д. Прежде всего крестьяне боролись против системы откупов и ее последствий, с которыми справедливо связывали непомерную дороговизну и плохое качество вина.

Единодушие, проявленное населением в борьбе против откупной системы, вызвало серьезные опасения у правительства. Чтобы приостановить развитие движения, министерства финансов, внутренних дел и государственных имуществ в марте 1859 г. издали распоряжения и циркуляры о запрещении и уничтожении обществ трезвости и “недопущении составлять их впредь”. По питейным делам были арестованы и брошены в тюрьмы более 11 тыс. крестьян. Арестованных судили военным судом, приговоры которого были жестокими – избиения шпицрутенами и ссылка в Сибирь. В Новогрудке были привлечены к ответственности и приговорены к штрафу даже те люди, которые расклеивали печатные обращения к жителям не пить водки.

От составления обществ трезвости крестьяне перешли к разгромам питейных заведений, которые, начиная с центральных черноземных губерний и Среднего Поволжья, прокатились почти по всей России. По данным отчета III отделения за 1859г., активные выступления народа против откупов произошли в 12 губерниях, при этом было разбито до 220 кабаков. Однако, как отмечает советский исследователь В. А.Федоров, и эти цифры были значительно занижены.

Из опасения, чтобы отдельные “трезвенные бунты” не вылились в общее восстание крестьян “за волю”, правительством были предприняты чрезвычайные меры. Почти везде выступления подавлялись военными командами в “значительном составе”. В ряде уездов Пензенской губернии для предупреждения новых выступлений было оставлено по несколько батальонов солдат.

Борьба приносила свои результаты – правительство вынуждено было срочно изменить свою алкогольную политику. В середине 1859 г. откупщики в Виленской и Гродненской губерниях были отстранены от дел и откупы поступили в государственное управление. Законодательным актом от 26 октября 1860 г. по всей стране откупная система повсеместно отменялась (с 1 января 1863 г., поскольку договор с откупщиками в 1859 г. был заключен до 1863 г.).

Официально преследуемое, плохо организованное, без поддержки широких слоев общественности, массовое крестьянское движение за трезвость с введением акцизной системы пошло на спад.

Крестьяне, однако, не прекратили борьбу с пьянством. Со второй половины 70-х гг. основной формой этой борьбы становятся приговоры сельских обществ о запрещении продажи спиртного в данной местности.

Как уже упоминалось, в 1885 г. правительство дало официальное разрешение на составление приговоров, оставив за собой право на их утверждение. Кроме того, по существовавшему законодательству запретительные приговоры имели существенные ограничения: в селениях с населением в 5 тыс. человек и более или в таких, “где по временам происходит скопление людей”, открытие питейных заведений считалось необходимым.

Свое право запрещать крестьянские приговоры правительство использовало полностью. Так, в Богородском уезде Московской губернии 7 крестьянских обществ составили прошение с приговором о закрытии кабаков и отправили его не только в уездное и губернское присутствия по питейным делам, но и министру финансов. В результате был получен “добрый совет”: питейных заведений не закрывать, потому что крестьяне и без их закрытия могут исполнять обет воздержания .

В 1904 г. крестьяне с. Дричин Минской губернии постановили закрыть винные лавки, однако приговор не был исполнен. Следует заметить, что строительство школы в этом селе, которая так и осталась незаконченной, не интересовало власти.

В отчете о деятельности Прилукского братства трезвости, Минского уезда за 1914 г. отмечалось: «к 1-му января 1913 года состояло членов Братства 282 человека безусловных трезвенников, из них 174 женщины и 108 мужчин. В течении 1914 года вновь вступивших в Братство – 34 человека – 19 мужчин и 15 женщин. Итого к 1-му января 1915 года 316 человек. Вступающие в Братство дают обет трезвости перед иконой Божией Матери, благословляются образом и выслушивают особый молебен. Грамотным вручаются противоалкогольные листки и брошюры. Проводя идею трезвости среди прихожан и многих даже посторонних (из окружающих приходов) Братство в 1914 году достигло того, что еще в апреле 1914 года были составлены приговоры о закрытии единственной в приходе винной лавки в д. Рудня, и сия лавка была закрыта совершенно – еще до всеобщего закрытия винных лавок».

При рассмотрении росписи государственных доходов на 1914 г. в Государственном совете министр финансов заявил, что в министерство поступило 811 приговоров о закрытии казенных винных лавок и что 208 из них удовлетворены.

Имели место случаи отказов сельских обществ от своих приговоров. Отвергнутые крестьянами приговоры, как правило, были составлены формально, часто в результате сговора между кабатчиком и сельским волостным начальством, которое получало часть прибыли от тайно проданной по более дорогой цене водки. Составлялись также подложные приговоры. Среди крестьян приговоры были не единственной формой борьбы за трезвость. 6–10 ноября 1905 г. в Москве состоялся съезд делегатов Всероссийского крестьянского союза, на котором присутствовало около 150 делегатов из различных губерний, в том числе Виленской, Витебской и Минской. В принятой на съезде резолюции наряду с вопросами, касающимися передачи земли крестьянам, организации всеобщей земледельческой забастовки и других, отмечалось: “В знак того, что съезд делегатов крестьянского союза смотрит на начатое дело как на святое дело всего крестьянства, он постановляет: прекратить употребление вина. Пусть крестьянство, борющееся за землю и власть, будет всегда трезво”. Этот пункт резолюции был единогласно принят съездом. Таким образом, широкие слои крестьянства осознавали, что борьба за серьезные социальные преобразования неотделима от борьбы с пьянством, борьбы за трезвый образ жизни.

Так именно крестьянские депутаты IV Государственной думы И.Т.Евсеев и П.М.Макогон 1 августа 1915 г. внесли законодательное предложение “Об утверждении на вечные времена в Российском государстве трезвости”, в пользу которого им удалось собрать 82 подписи членов думы. В объяснительной записке к законопроекту, в частности, отмечалось: “изъять алкоголь из свободного обращения в человеческом обществе и перенести его в аптеки и специальные склады как лекарственное средство и продукт, пригодный для хозяйственных и технических целей” [15,63]. Обсуждение этого законопроекта в думе затянулось до 1916 г., затем задержалось в Государственном совете вплоть до революции.

Следует отметить сотрудничество между братствами трезвости и церковью. Так председатель совета братства Арсений Архиепископ Новгородский в письме от 14 апреля 1915 г. на имя Митрофана Епископа Минского и Туровского пишет следующее: «Из препровождаемого при сем Устава Братства трезвости Ваше Преосвященство извольте усмотреть задачи и цели Братства. Не имея какого-либо начальственного назначения, оно готово придти на помощь всем лицам и учреждениям по борьбе с пьянством своими советами – руководственными указаниями. Будучи объединено со всеми церковными организациями единством святой цели, Братство вместе с тем является и центральным учреждением, в котором должны быть сосредоточены все сведения о постановке борьбы с пьянством под покровительством церкви во всех местах нашей родины. Поэтому Совет Братства обращается к Вам с почтительной просьбой об оказании вашего содействия. Позвольте сделать распоряжение о доставлении Совету Братства сведений о существующих во вверенной вашему преосвященству епархий организациях по борьбе с пьянством».

Борьба крестьян за трезвость оказала большое влияние на формирование антиалкогольного движения среди прогрессивной части интеллигенции России.

Во второй половине XIX в. значительно активизировалась общественная жизнь России. Стремление быть ближе к народу, проникнуть в массы трудящихся города и деревни, поднять уровень их сознания путем просвещения характеризуют деятельность демократических кругов общества.

Впервые в России общество трезвости было официально зарегистрировано в 1874г. в с.Декайловка Полтавской губернии. Как уже упоминалось, в 1882г. в с.Татево Смоленской губернии возникло согласие трезвости. В 1900г. в России действовало 15 городских, около 140 сельских церковно-приходских и около 10 фабричных и заводских обществ трезвости. После некоторого застоя в организации обществ в 1905–1907 гг. число их членов начало постепенно увеличиваться, к 1913 г. насчитывалось уже около 1800 обществ с общим числом членов более полумиллиона.

Самые крупные общества – Петербургское, Московское, Казанское, Одесское, Рыбинское, Архангельское – сформировались в первой половине 90-х гг. XIX в. В 1896 г. в Киеве открылось Юго-западное общество трезвости, охватившее Киевскую, Подольскую и Волынскую губернии, в 1898г. – в Туле и Астрахани. К 1899 г. общества трезвости были открыты в Могилевской и Минской губерниях. Особый размах создание обществ получило в Латвии и Эстонии. В Эстонии, например, был образован Союз эстонских обществ трезвости, который в 1911 г. объединил 42 из 57 обществ. Деятельность по координации их работы, согласно уставу союза, осуществлял центральный комитет.

По своему характеру общества были двух типов – общества трезвости, которые не требовали от своих членов полного воздержания от потребления спиртных напитков, и общества борьбы с пьянством, для членов которых полное воздержание было обязательным. Общества имели свои уставы. В зависимости от того, было общество светским или церковным, его устав утверждался соответственно министром внутренних дел или епископом. Как правило, светские общества имелись в городах и объединяли представителей мелкой буржуазии, интеллигенции, служащих, рабочих. Церковные, или, как их называли, церковно-приходские, общества находились преимущественно в сельской местности, уездах и состояли в основном из крестьян и священников.

Делами обществ управляли комитеты или советы, включавшие председателя, казначея, секретаря, ревизионную комиссию. Для обсуждения работы и решения важных вопросов созывались общие собрания. Отдельные общества пользовались финансовой поддержкой государственных органов – попечительств о народной трезвости, городских управ и др. Денежные средства большинства обществ, состоявшие из пожертвований и членских взносов, размеры которых определялись самими обществами (от 25 коп. до 5 руб. в год), были небольшими – от 100 до нескольких сотен рублей (исключение составляли Московское и Казанское общества, оборотный капитал которых доходил до 20 тыс. руб.).

Однако, несмотря на успехи, общества трезвости были не в состоянии мобилизовать широкие массы на борьбу с пьянством. В своей работе они опирались в основном на просветительские методы. В условиях, когда только для прочтения лекции о вреде спиртных напитков или открытия библиотек-читален требовалось разрешение трех ведомств, деятельность обществ заранее была обречена на неудачу.

Таким образом, совершенно очевидно, что “трезвенное движение” на территории Беларуси имеет глубокие корни и богатые традиции, сложившиеся в досоветский период истории социальной работы.