Механизм развития наркозависимости

В настоящее время не существует общепринятой еди­ной концепции (теории) патогенеза наркоманий и ток­сикомании. Несмотря на громадное число публикаций по этой проблеме, обусловленных в основном «соци­альным заказом» направленности данных исследований, достижения в области биологической наркологии дос­таточно скромны. Большая их часть посвящена изуче­нию механизма действия алкоголя, наркотических и ток-сикоманических веществ на организм в модельных экспериментах на животных, исследованиях in vitro, a также психофизиологических исследованиях послед­ствий злоупотребления наркотиками и в меньшей сте­пени токсикоманическими средствами у человека.

Наркомания любого вида неизбежно затрагивает эмоционально-аффективную сферу жизнедеятельности человека. Точнее сказать, возникновение и становле­ние наркомании на самых первых этапах ее развития связано с воздействием наркотика на эмоционально-позитивные центры головного мозга. В свою очередь, эмоциональные сдвиги, обусловленные воздействием наркотического вещества, формируют рефлекс цели, по И.П. Павлову, заключающийся в поиске очередного эмоционально-позитивного подкрепления поведения индивида. С каждым новым подкреплением создаю­щаяся в мозге функциональная система все более стабилизируется, приводя к развитию устойчивого патологического состояния" по Н.П. Бехтеревой.

Применительно к животным можно говорить условно о проявлениях эмоций при осуществле­нии сложных форм их поведения, таких как поиск и добыча пищи, сексуальное поведение, защита от нападения. Очевидно, эти сложные формы поведе­ния действительно имеют эмоциональную окраску, так как их внешние проявления (страх, ярость, нападение на жертву даже сытого животного) можно воспроизвести в эксперименте при раздражении у бодрствующего животного соответствующих эмоциональных центров мозга. В равной мере можно, говорить и об эмоционально окрашенном или эмоционально выраженном поведении человека. В том, что эмоции часто определяют поступки, сомневаться не приходится, поскольку каждый знает об этом и из собственного опыта, из опыта всего человечества.

В 1950-х годах появились новые возможности изучения нейрофизиологи­ческих механизмов эмоций с помощью самораздражения структур мозга элек­трическим током у животных (крысы, кошки, обезьяны). В зависимости от локализации электродов животное (чаще крыса) самостимулировало опреде­ленные зоны мозга, названные старт-зонами, с частотой до 5000 стимулов в 1 ч и до 200 000 раздражений за 20 ч непрерывного эксперимента, после чего, как правило, наступало полное его изнеможение. Раздражение мозга осу­ществлялось им, даже если на пути к контакту оно должно было преодолеть серьезные препятствия, например решетчатый пол, через который пропуска­ли надпороговые значения электрического тока. В течение сеанса самораздра­жения животное отказывалось от приема пищи, не реагировало на появление в камере посторонних предметов, шума, вспышек света. Самцы крыс не обра-щали никакого внимания на появление в камере самок. Иначе говоря, самораз­дражение становилось основным смыс­лом жизнедеятельности животного.

Напротив, даже одиночное раздраже­ние центров отрицательных эмоций (стоп-зон) вызывало резко негативную реакцию. Животное стремилось избе­гать приближения к контактам, а при условиях, когда животное, например обезьяна, было лишено возможности избегнуть раздражения из-за жесткой фиксации в специальном аппарате, оно астенизировалось, отказывалось от пищи, у него выпадали волосы, развива­лись функциональные расстройства сердечно-сосудистой деятельности, дис­функции желудочно-кишечного тракта.

Агонизм наркотиков и самостимуляции эмоционально-позитивных цент­ров позволяет сделать ряд выводов.

Во-первых, механизм привыкания и пристрастия к наркотикам базируется на том, что наркотики, модулируя функции положительного подкрепления, способствуют созданию функциональной системы поведения, направленной к одной цели — стремлению вновь повторить эйфоризирующий эффект. В этом смысле непрерывное нажимание на контакт, включающий цепь само­стимуляции, или на контакт, обеспечивающий внутривенное введение дозы наркотика, суть явления одного порядка.

Во-вторых, по-видимому, и электрический стимул, и наркотическое веще­ство воздействуют на одни и те же нейронные элементы, и их действие обес­печивается одними и теми же нейромедиаторными или неиромодуляторными системами, которые функционируют в нормальном мозге, не подстегиваемом действием электрической стимуляции или наркотика [Билибин Д.П., Дворни­ков В.Е., 1991]. Следовательно, важно понять и разобраться, как работают эти системы и почему возможна ситуация, когда вместо нормального эмоцио­нального возбуждения возникает наркогенная эйфория, которая чрезвычайно быстро формирует трудно разрушаемую модель устойчивого патологического состояния.